выпуски Журнала Московской Патриархии в PDF RSS 2.0 feed Журнал Московской Патриархии во ВКонтакте
Статьи на тему
Святой благоверный князь Андрей Юрьевич Боголюбский
Личность святого благоверного князя Андрея Юрьевича Боголюбского, жившего в XII столетии, как это ни удивительно, и сегодня продолжает вызывать споры, причем не только среди историков, но и среди политиков. Особенно усердствуют по этой части ревнители вульгарного политического украинства, которые безграмотно ­экстраполируют на события почти девятисотлетней давности реалии современных российско-украинских отношений и пытаются представить действия князя Андрея как якобы первый эпизод агрессии «москалей» против Украины. К сожалению, уровень исторической безграмотности многих наших современников таков, что подобные бредни, на которые гимназист начала ХХ века не обратил бы никакого внимания, сегодня приходится специально опровергать. В то же время споры вокруг фигуры Андрея Боголюбского, не утихающие и сегодня, спустя 850 лет после его кончины, красноречивее всего свидетельствуют и о масштабе личности Владимиро-Суздальского князя, и о его выдающейся роли в развитии русской государственности, и о его непреходящем значении для Русского Православия. PDF-версия.
3 июля 2024 г. 13:00
«Напитал еси богатно души алчущих пищею небесною»
В этом году православный мир отмечает трехсотлетие выдающегося богослова и просветителя XVIII века, самоотверженного архипастыря, наставника монашества, благотворителя и попечителя о нуждающихся, молитвенным подвигом и неустанным трудом стяжавшего духовное совершенство, святителя Тихона Задонского. Рано познавший нищету и тяжесть физического труда, он сумел развить заложенные в нем Богом дары и стать примером любви и милосердия для многих поколений архипастырей и духовенства. Об актуальности его учения в наши дни, о том, что значило его слово для христиан XVIII века, и о связях святителя Тихона Задонского с христианским богословием разных исторических эпох нашему журналу рассказал доктор богословия, помощник благочинного Задонского Рождество-Богородицкого мужского монастыря иеромонах Гавриил (Мельников). PDF-версия.    
24 июня 2024 г. 19:00
Я готов по капле отдать всю свою кровь за Христа моего…
Поиск и изучение сведений о приснопамятном архиепископе Брянском и Севском Данииле (Троицком; 1887–1934) были начаты в 2002 году по благословению епископа Феофилакта (Моисеева). Старший брат архиепископа Даниила — священномученик Иларион, архиепископ Верейский; младший — священник Алексий, убиенный в 1937 году за Христа на Бутовском полигоне. Их братская любовь утверждалась на единении духовных устремлений и жертвенном служении Богу и Его Святой Церкви, на исполненной делом решимости пострадать за Христа. Архиепископ Даниил непримиримо боролся с обновленчеством, противостоял «григорианскому» расколу. Проповеди его производили неизгладимое впечатление. Учил, что для пастыря важно уметь воспринять истину не умом только, но, главное, сердцем и передать это горение духа пасомым. Даже краткое общение с архипастырем люди запоминали на всю жизнь. Он участвовал в хиротонии священноисповедника Луки (Войно-Ясенецкого), архиепископа Симферопольского и Крымского. Его почитал как своего духовника Святейший Патриарх Московский и всея Руси Пимен. Архи­епископ ­Даниил усердно совершал служение на Елецкой, Болховской, Рославльской, Орловской и Брянской кафедрах. Венцом его богоугодной жизни стали блаженная кончина и почитание народом Божиим. PDF-версия.
31 мая 2024 г. 11:00
Аналитика
ЦВ № 8 (333) апрель 2006 /  30 апреля 2006 г.
версия для печати версия для печати

Встречи со старцем

10 апреля состоялся вечер, посвященный памяти старца архимандрита Иоанна (Крестьянкина). 11 апреля отцу Иоанну должно было исполниться 96 лет. Он скончался 5 февраля этого года в своей келье в Псково-Печерском монастыре.

Вечер проходил в новом здании ПСТГУ в Лиховом переулке. Место проведения вечера было выбрано не случайно. Это здание, построенное в начале XX века, было Московским епархиальным домом. Именно в нем проходили заседания Собора 1917 года, более 40 участников которого причислены к лику святых.

Ректор ПСТГУ протоиерей Владимир Воробьев рассказал: «Благословение на создание нашего университета я просил у отца Иоанна, и он всегда внимательно следил за нашим развитием. Я думаю, что не случайно этот дом, связанный с памятью новомучеников Российских и патриарха Тихона, спустя столько лет оказался единственным официально принадлежащим нашему университету зданием. Думаю, что молитвы отца Иоанна также способствовали нам в этом».

В начале вечера была отслужена лития по архимандриту Иоанну. Затем протоиерей Владимир Воробьев рассказал о жизненном пути батюшки. Рассказ сопровождался показом слайдов на большом экране. Среди фотографий были и ранее не публиковавшиеся редкие архивные кадры.

Среди выступавших было немало тех священнослужителей, чей духовный путь был связан с отцом Иоанном: протоиерей Владимир Воробьев, протоиерей Сергий Правдолюбов, архимандрит Тихон (Шевкунов), протоиерей Владимир Волгин и другие.

«Чем же отличаются старцы от ярких духовников, от ярких священников, от людей, которые стремятся в той или иной степени к праведной жизни? Ну конечно, это любовь, — сказал в своем выступлении один из духовных чад отца Иоанна протоиерей Владимир Волгин. — И конечно, это то, о чем сказал апостол и евангелист Иоанн Богослов: кто видел и познал Господа, тот перестает грешить. Старцы, как мне кажется, это небожители среди нас. Они вестники Божии, и благодать, истекающая от них, навсегда остается в сердце того человека, который соприкоснулся с этим потрясающим явлением — старчеством».

В конце вечера был показан любительский фильм, сделанный архимандритом Тихоном (Шевкуновым) двадцать лет назад. «Отец Иоанн не догадывался, что это видеокамера, потому что в середине 80-х годов видеокамера в Псково-Печорском монастыре была невиданной диковинкой, — он думал, что это фотоаппарат», — рассказал отец Тихон.

На вечере также прозвучала запись проповеди отца Иоанна, произнесенной в первой половине 90-х годов и посвященной новомученикам. После этого хор Свято-Тихоновского университета пропел слова величания новомученикам и исповедникам Российским.


Архимандрит Филарет, много лет бывший келейником отца Иоанна, рассказал о последних месяцах жизни батюшки. Мы хотим познакомить с этим рассказом читателей «ЦВ».

Нас собрала здесь любовь Батюшки к Богу и наша любовь к Батюшке. Мы собрались в преддверии Батюшкиного дня рождения, когда ему бы исполнилось 96 лет. Только два месяца не дожил он до этой почтенной даты, оставив земную юдоль и переселившись в Царствие небесное. Но сам он все последние годы свидетельствовал нам своей жизнью о своем «двойном гражданстве» и о том, что он больше гражданин неба, чем земли. И по мере того, как возрастали у отца Иоанна его старческие немощи, обнажая угасание жизненных сил, для нас, насельников монастыря, ощутимо являлось величие его духа и сила Божия, живущая в этом ветшающем человеке. И мы цеплялись за это ускользающее от нас явление милости Божией, за 95-летнего старца, молитвой и слезами удерживая его в этом мире. Не раз он говорил:

«Я уже устал. Мне тяжело быть здесь. Отпустите меня». Но кто-то от сердца предавал его воли Божией, а кто-то продолжал просить. И батюшка отступал и жил еще. Жил для тех, кому был так нужен.

Многие, кто застал батюшку и общался с ним на деятельном этапе его жизни, рассказали о нем в своих воспоминаниях. Я же воспользуюсь исключительным правом, данным мне милостью Божией свыше. Я видел дорогого батюшку, был при нем в сокрытый для всех период его земной жизни. Вплоть до 1999 года распорядок батюшки мало чем отличался от уставной монастырской жизни. Он молился в храме, служил в праздники, принимал посетителей, по послушанию говорил проповеди и отвечал на письма. Отец благочинный благословлял его говорить проповеди, из которых составился в итоге годичный круг больших праздников. А мы, бывшие рядом, больше видели эту внешнюю сторону его жизни и не задумывались о сокровенном. О том, что ему уже почти 90, и то, что он делает, выше человеческих возможностей.

В 2001 году батюшка последний раз послужил пасхальную заутреню в Благовещенском храме.

В 89 лет прошел старец последний крестный ход с братией в праздник Успения Божией матери, уже остро почувствовав, что надвигающиеся в нем перемены требуют иного образа жизни. Но и в 90 лет он все же прошел вослед монастырскому крестному ходу свой крестный ход, но только три дня спустя. Мы шли с ним вдвоем, воспевали величие Царицы небесной, на своей груди он нес образок Успения Божией Матери. И в первый раз в этот юбилейный для него год мы услышали от него откровение, что душа его уже тоскует по небу и любит его больше чем землю.

Так начался его переход в сокровенную жизнь. И не было в нем в связи с этими переменами ни горечи, ни сожаления, Он как и всегда в своей жизни преклонил главу перед волей Божией, и мы, бывшие с ним рядом, стали невольными свидетелями тех утешений, которыми ободрял и вознаграждал нас Господь.

Иногда утром я мог услышать от него неожиданное признание, что ночь он провел в Царствии небесном. Или вместо приветствия — протест: «Нет-нет, я не могу с тобой сегодня молиться, надо же мне отдохнуть, я ведь только со службы пришел!..»

Уже в декабре 2000 года удостоил Господь радости служить пасхальную службу. Заутреня была у нас в монастыре, и все, по свидетельству батюшки, ликовало — и небо, и земля, и люди... А было и такое: в ответ на мое обычное утреннее приветствие «Христос Воскресе!» он в каком-то недоумении смотрел на меня и спрашивал: «А где мы?» Я отвечал вопросом на вопрос: «Я в келии отца Иоанна, а вы где?» — «А я в Царствии небесном». Вид батюшки в такие моменты не допускал сомнения в истинности этих слов. И действительно, он радовался всему, что происходит в нашей святой обители. Однажды по его ходатайству перезахоронили с городского кладбища в монастырские пещеры одного иеромонаха. И в день погребения он ликовал как никогда, действительно на его душе была Пасха.

Келейнице, которая оставалась на ночь рядом с батюшкой, не раз приходилось быть свидетельницей его ночных служб и послушаний. Сначала она только слушала, потом стала кратко записывать виденное и слышанное. Перескажу дословно и даже с датами несколько ее записей.

6 сентября 2003 года, 3 часа ночи. Отец Иоанн сильным и бодрым голосом возгласил: «Благословение Господне над Россией, над Святой православной нашей Церковью, над народом Божиим и над нами». После батюшка благословил на все четыре стороны.

Утром она спросила его, какую службу он правил. Он скороговоркой ответил: «Служил, служил», и перевел разговор на другую тему.

11 июня 2004 года, ночь, 3 часа 30 минут. Батюшка вслух беседует с каким-то священником, называет его отцом Михаилом, задает ему вопросы, касающиеся богослужебной практики. Но разговаривает бодрым голосом десятилетней давности. Ответов не слышно. Когда батюшка попрощался с посетителем, келейница подошла к его кровати. Увидев ее отец Иоанн заволновался: матушка-то где, позови ее! Она вынуждена была ответить, что матушка ушла с отцом Михаилом.

28 сентября 2003 года, под утро, едва забрезжил свет, батюшка над кем-то читал разрешительную молитву. Потом келейница подошла к нему и увидела, как он осеняет кого-то невидимого крестным знамением.

Итак, его служение продолжалось. Днем было его келейное правило. Всенощное — под праздники, встречи — конечно же, ограниченные, не так как раньше. Видимая всем нам старческая жизнь. А ночью — жизнь в другом мире. Иногда ночами он даже пел.

25 января 2004 года он в час ночи со всей возможной для него силой пел в голос стихиру «Воскресение твое Христе Спасе ангелы поют на небеси и нас на земли сподоби чистым сердцем тебе славите», старательно акцентируя на словах «чистым сердцем». Закончив, он снова и снова начинал пение той же стихиры. Долго келейница слушала и ждала окончания, но ночное пение затянулось, и она решила прервать его. Подошла к батюшка: он спал и во сне пел вдохновенную пасхальную песнь. Ее рука не поднялась остановить его.

Батюшка жил своей жизнью, и большая ее часть принадлежала уже другому миру. Силы же его все убывали. Монастырское священноначалие решило озаботить близких к отцу Иоанну людей записями воспоминаний о его жизни. Батюшка запротестовал: «Какие воспоминания, о ком?» Но потом согласился, узнав, что какие-то записи его рассказов делались с 1981 года, а главное, поняв, что существует возможность появлений измышлений о его жизни и о нем самом. Благословляя нас на этот труд, он сказал: «Только акафистов мне не пишите». И вот, приведя в порядок записи, мы читали их батюшке. Это стало еще одной интереснейшей стороной его жизни в это время. Впоследствии, перечитав все это, он напишет: «Я перелистал страницы своей жизни, возвращаясь в прошлое, и сам умилился, узрев богатство милости Божией ко мне, убогому и грешному человеку». Но надо было еще видеть его реакцию на то, что ему читали. То он загорался радостью, то слезы умиления застилали его глаза, то потоком лились дополнения к уже написанным воспоминаниям. Батюшка снова проживал свою жизнь. Время многое уже изгладило из памяти, — и вдруг все ожило, свет прошлого засветился настоящим, и благодарность Богу изливалась молитвой за тех, кто был его путеводителем по жизни к Богу...

Ваня Крестьянкин с детских лет был псаломщиком и ходил со священником на требы. Однажды, провожая в путь всея земли прихожанку своей церкви, они попали на поминки. День был постный, а наготовили все скоромное. Ваня ничего не ел, ссылаясь на свое здоровье. И вот, возвращаясь домой с батюшкой, он услышал от него первый урок о законе правды Божией: то, что произошло, это не пренебрежение Божиими постановлениями, а ошибка, которую надо покрыть любовью. «Буква убивает, а Дух животворит». Полученный урок лег в копилку духовного опыта юного псаломщика на всю его жизнь.

Благодарную память о новомучениках владыке Серафиме Остроумове и Николае Кольском батюшка также сохранял до конца своих дней. Именно они благословили его, тринадцатилетнего мальчика, на монашеский путь. У батюшки висела фотография этих двух святителей. На обороте есть умилительная надпись: «От двух друзей о Господе юному другу Ване, с молитвой, да исполнит Господь желание сердца твоего и да даст тебе истинное счастье в жизни. Архиепископ Серафим».

Глубока была его память и о других людях, которые принесли в его жизнь беду и страдание. Он принял их как орудие промысла Божия.

А вот жалеть и молитвенно помнить о них никогда не переставал. Батюшка называл это «памятью сердца». 18 декабря 2004 года он вдруг заговорил об Иване Михайловиче Жулидове. Я спросил, кто это? Батюшка ответил: «Да мой первый следователь». И, помолчав, добавил: «Жив ли он?» И вдруг сам утвердительно ответил: «Жив, жив. Только он старенький». «А вы что, повидаться с ним хотите?» Батюшка энергично перекрестился: «Боже упаси. А вот альбомчик-то “Встреча” с моими фотографиями я бы ему послал — в удостоверение, что я все еще жив».

Вспоминается мне еще один рассказ из жизни батюшки, который поразил меня своей простотой и правдой Божией. Было ему тогда 23 года. Он застал старушку Анастасию Матвеевну, у которой снимал угол, всю в слезах. Она сидела над расползшимся по столу тестом. Она очень любила стряпать пирожки и скорбела о бесполезно выброшенных деньгах — в дело тесто уже не годилось. Реакция Вани была мгновенной: он протянул ей деньги со словами, что покупает у нее это тесто. Меня поразило то, как он, будучи еще совсем молодым человеком, мог с такой готовностью безошибочно поступить по Божьей воле.

Вот еще один жизненный урок из воспоминаний батюшки. Будучи в сане, он, молодой иерей, готовился к проповеди о любви. К звучащему с амвона слову он всегда относился очень серьезно и ответственно. Оставшись дома, он заперся и не отвечал на периодически повторяющиеся стуки в дверь. Он проработал до вечера, закончил, перечитал проповедь, и тут же последовал стук в дверь. Открыв, он увидел соседку, которая обратилась к нему со словами: «Иван Михайлович, вас, верно, не было дома, я хотела занять у вас копеечку, хлеба не на что было купить». Батюшка почувствовал, что вспыхнул. Эту проповедь он так никогда и не произнес. Она проповедовала слова любви, но обличала то, что произошло в этот день. И отец Иоанн помнил об этом уроке всю жизнь.

Я часто вспоминаю такие простые примеры, многоговорящие моменты из батюшкиной жизни, и с грустью сознаю, что я бы так не смог.

Сбор воспоминаний о батюшке продолжался, а он все чаще стал возвращаться к смущающей мысли о недопустимости обнародовать их при его жизни. Батюшка молился, и Господь услышал его. Наряду с воспоминаниями потекли и кассеты с записями его проповедей, служб, чтения Евангелия и молитв. И батюшка вдруг повеселел и начал разговор о том, что если уж что-то сейчас и делать, то делать не о нем, а о жизни Церкви. «Вот-вот, если и будет польза кому-то от этих кассет, то делайте». Это новое благословение оттеснило на время предыдущий замысел.

Батюшка усердно включился в нашу работу. Он просматривал планы, что-то редактировал и даже обсуждал музыкальное сопровождение. Самым приятным для него было прослушивание через наушники готовых альбомов. Первый альбом мы подарили ему на 60-летие его иерейского служения. А второй — «Блаженны мертвые умирающие о Господе» — он попросил сделать не откладывая, в первую очередь. Основная проповедь в нем посвящена исповедникам и новомученикам Российским. Мы получили готовый заказ за день до того, как батюшке стало совсем плохо. И какой же был у нас шок, когда мы прочитали надпись на упаковке: «Поминальный набор». Батюшка подержал в руках диски, полюбовался оформлением и, отдавая мне, сказал: «Спрячь до времени, он скоро пригодится».

В душе мы уже понимали, что происходит, но не хотели, не могли смириться и сопротивлялись надвигающемуся.

10 февраля 2003 года в Москве происходило освидетельствование мощей преподобного старца Симеона. Батюшка еще при его жизни бывал в монастыре, служил с ним, приезжал проводить его в путь всея земли. Теперь пришло время старца оставить место покоя и снова выйти на служение людям. А раки на принятие мощей не было, но зато все знали, что в келии отца Иоанна стоит гроб, сделанный для него руками монашествующей братии. Батюшка не задумываясь и даже с радостью распрощался со своей домовиной и предложил ее святому. Но попросил сделать к канонизации святого Симеона раку, как у преподобного Серафима. И сразу после канонизации преподобный Симеон Псково-Печерский вернул батюшке гроб уже обжитым. Отец Иоанн принял его как благословение святого и просил внутри не менять обивку, только застелить сверху белыми пеленами. Ровно через три года отец Иоанн обрел себе место по воле Божией и в этом гробу, и в той пещере, в который сорок три года провел старец Симеон.

Период с 2000-го года и до последнего дня жизни батюшки для братии монастыря стал отрадным. Братия получила возможность чаще и ближе общаться с отцом Иоанном. Раньше у них на пути оказывались приезжие посетители, которым в день отъезда отказа в приеме не было. Теперь же, когда поток приезжих иссяк, они могли прийти к нему и во время его келейной службы, и вечером перед службой. Повод прийти находился тотчас, когда являлось стремление его повидать. То надо было взять у него дароносицу, то принести освященного хлебца, а то и просто желание посидеть рядом с ним, прикоснуться к нему, услышать его слово.

«А, Ворушенок пришел... А, Проша пожаловал...» Он благословлял посетителя и что-то ему говорил. И, как потом многие из братьев свидетельствовали, отвечал на незаданный ему вопрос, который был в душе человека. Батюшка был с братьями ласков, как будто восполнял свою недоданную им ранее любовь.

5 февраля 2005 года в одно мгновение, без всякой видимой подготовки, во время молитвы мертвенная бледность накрыла его, как саван. Я отчаянно завопил: «Что же вы, умирать собрались?!» Едва слышным шепотом батюшка ответил: «Нет, я еще поживу».

Ровно год готовил нас батюшка к разлуке с ним. 95-летний юбилей батюшки прошел торжественно и празднично. Он неизменно одаривал братию подарками и сам радовался возможности радовать и утешать других. В этот день в его келье побывало монастырское священноначалие во главе с нашим владыкой архиепископом Евсевием и все желающие братья, и хористы, и труженики.

С июня, после своего дня рождения, батюшка стал более сосредоточен и молчалив. Это возбуждало в нас тревогу. Мы спрашивали: «Батюшка, ну что же вы вздыхаете? Вам плохо?» — «Нет, все хорошо». — «Ну, и зачем же эти вздохи?» В ответ звучало: «А мне так легче».

16 июня 2005 года батюшка твердо, как о деле решенном, заявил, что сил уже нет и не будет, и теперь путь его идет только вперед, к Царствию небесному. И с этого времени возраст отступил, на лице его водворилось безвременье вечности. С 18 декабря батюшка причащался ежедневно. 28 декабря 2005 года стало очевидно, что жизнь уходит. С 30 на 31 декабря в 3 часа 30 минут ночи отец Иоанн спокойно трижды сказал: «Я умираю». Изменился весь вид его. Стали читать отходную. После причастия у него собрались прискорбные братья и снова пропели канон на исход души, но батюшка уже ни на что не реагировал. Все стали с ним прощаться. Пели пасхальные стихиры. На возглас «Христос воскреси!» все услышали тихий и сбивчивый шепот умирающего: «Воистину воскреси!»

Потом на возгласе «Христос воскреси!» отец Иоанн с усилием поднял руку, перекрестился и ответил: «Воистину воскреси!» И каково же было состояние собравшихся в келии, когда на третий раз отец Иоанн своими обычными интонациями и даже радостно, но тихо, подтвердил свое свидетельство о воскресении Христа: «Воистину воскреси Христос».

Начиная с 31 декабря братья собирались у постели батюшки. Они рассаживались в келье кто на кровати, кто на полу, кто у изголовья, и при свете горящих свечей прочитывали за вечер всю Псалтирь, расходясь около часа ночи. Днем читали святое Евангелие, причащали батюшку ежедневно.

И вот, начиная с 3 января, батюшка сам стал читать исповедание своей веры: «Верую, Господи, и исповедую, яко Ты воистину Христос, сын Бога Живаго».

Причащался батюшка очень сосредоточенно и даже отрешенно, но после причастия не раз высказывал Господу желание своего сердца: «Господи, возьми меня поскорее отсюда. Разреши меня скорее, Господи». Братья плакали и просили о продолжении жизни старца. Сам же он желал разрешиться и быть со Христом. Но молитвенные силы братии были не равны с его силой. Желая заглянуть в завтрашний день, я задал батюшке вопрос: «А доживем ли мы до Рождества?» На что он тихо и задумчиво, глядя куда-то поверх меня, ответил: «Рождество, Крещение...» — и потом замолк.

7 января утром перед причастием батюшка громко воскликнул: «С миром изыдим!» И, немного помолчав, добавил: «О имени Господнем!»

После Рождества батюшка заметно окреп, но от дальнейшего лечения категорически отказался. Все анализы были хорошие. И врачи отступили, сказав: это не наше дело, это дело Божие.

Он стал возвращаться к своему обычному ритму жизни, стал подниматься к трапезе. Но 25 января вдруг сказал: «Еще одну недельку потерпим». И, отвечая на какие-то свои мысли, добавил: «А вечно лишь Солнце Любви».

4 февраля день прошел обычно. Утром, причащаясь, он сам делал возгласы и сам прочитал: «Ныне отпущаеши раба твоего, Владыка». Ничем не насторожил нас батюшка в этот день, только несколько раз спрашивал нас о времени, чего раньше не делал. Вечером он не пожелал встать на всенощную в честь Новомучеников и исповедников Российских, канон слушал лежа.

5 февраля с утра ему прочитали канон Святой Троице восьмого гласа воскресной полуночницы. Он приготовился к причастию, но все молча. Перед причастием ему померили давление, и оно не выдало его тайных приготовлений. Все было нормально, как обычно, и первый раз он не делал возгласов, причастился молча. Затем прослушал отпуск, повернулся на правый бок и закрыл глаза. Через десять минут после причастия мне стало ясно, что уже никогда больше он не откроет своих глаз.

С 28 декабря по 5 января — батюшкин сорокоуст, когда он приучал нас к разлуке с ним и готовил нас к расставанию.


Дорогие мои, чадца Божии! Верьте Богу, доверяйтесь Его всегда благой о нас воле. Приимите все в жизни, и радость, и безотрадность, и благоденствие, и злоденствие, как милость и истину путей Господних. И ничего не бойтесь в жизни, кроме греха. Только он лишает нас Божия благоволения и отдает во власть вражьего произвола и тирании. Любите Бога! Любите любовь и друг друга до самоотвержения. Знает Господь, как спасать любящих его.





Мария Ельцова
30 апреля 2006 г.
Ключевые слова: старчество
HTML-код для сайта или блога:
Новые статьи